Третьяков Сергей Михайлович: различия между версиями

Сергей Третьяков родился 8 (20) июня 1892 года в городе Гольдинген (ныне Кулдига) в Курляндской губернии (запад Латвии). Михаил Константинович Третьяков, отец будущего поэта, был учителем математики в семинарии. Его супруга Эльфрида Меллер, родом из лютеранской семьи немецко-голландского происхождения; выходя замуж, она приняла православие под именем Елизавета. Благодаря матери Сергей Третьяков с детства знал три языка, включая немецкий. Всего в семье было восемь детей, из которых он был старшим.

В автобиографическом очерке 1927 года «Биография моего стиха» поэт вспоминал свои детские забавы, связав их с первыми истоками своего творчества: «Игра в дом с приготовлением еды из песка и несъедобных ягод на тарелках кленовых листьев – (бытовое начало). Игра в разбойники. Убивают щепкой, засовываемой за пояс; ограбив, совершают похоронный обряд – (начало мелодрамы). Зимой в комнате ходил с корзиной и собирал под стульями “мысленные грибы”». Однажды ребенок устал от игры, и в тот момент осознал иллюзорность «грибов». С этого дня, по словам Третьякова, начался его «бой против гипно-наркотического влияния иллюзорного искусства».  

Однако первые произведения маленького стихотворца были заумными: «Люра – плюра. Будель – пудель». Найти вдохновение для зауми ребенок мог и в криках латышского дворника, и в церковной службе. Пробы пера продолжились в Рижской гимназии, куда Третьяков поступил в возрасте восьми лет: например, в период Русско-японской войны писал патриотические стихи. Помимо поэзии, гимназист увлекался собиранием марок, спиритизмом, археологией и переводами Овидия. В старших классах Третьяков начинает всерьез заниматься стихами, пишет их десятками, но не предпринимает никаких попыток к их публикации. Собственный стиль того времени характеризовал так: «Стихи – смесь Алексея Толстого, Фофанова и отдаленно доносящейся горьковской символятины “Буревестника” и “Песни о соколе”. Потом прибавился Саша Черный. <…> Пропускаю сквозь себя Бальмонта, Блока, Кузьмина, немного Северянина».

В 1913 году Третьяков оканчивает Рижскую гимназию и поступает на юридический факультет Московского университета. В Москве он знакомится с футуристами и вступает в группу «Мезонин поэзии», которую возглавляли Вадим Шершеневич, Рюрик Ивнев, Борис Лавренев. Третьяков помещает по пять стихотворений в сборники эгофутуристов «Пир во время чумы» и «Крематорий здравомыслия». В годы учебы в университете Третьяков подготавливает и свой первый сборник «Железная пауза», который выйдет, однако, лишь в 1919 году.  

В начале Первой мировой войны поэт пишет патриотические стихи-марши, но затем начинается «стихотворно-глухой период» («Биография моего стиха»), продлившийся вплоть до 1919 года. Спасаясь от мобилизации, Третьяков переезжает на Дальний Восток. Там он женится на Ольге Викторовне Гомолицкой, знакомится с другими футуристами, членами группы «Творчество»: Давидом Бурлюком, Николаем Асеевым, Петром Незнамовым и другими. С их помощью публикует сборник «Железная пауза», устраивает постановки пьес Маяковского и Гумилева. Во Владивостоке Третьяков становится поэтом революции: пишет агитстихи, лозунги, антияпонские фельетоны. В своих стихотворениях поэт начинает обращаться к молодым людям, призывая их в свои ряды (например, стихотворение «Р. К. С. М.», 1920).  

Во время японской оккупации Третьяков бежал с семьей в Китай, где прожил три месяца. Весной 1921 года через Харбин вместе с семьей переезжает в Читу, где уже к тому времени жили Асеев, Незнамов и другие поэты, покинувшие Владивосток. В столице Дальневосточной республики он получает должность товарища (заместителя) министра просвещения и заведующего государственным издательством. Третьяков также организует вечера футуристов, выпускает детский журнал, а после поездки в Москву, где он встретился с В. В. Маяковским и А. В. Луначарским, учреждает в Чите аналог Окон РОСТА – Окна ДАЛЬТА, для пишет стихотворные подписи к рисункам Виктора Пальмова. Наконец, в 1922 году выходят два сборника стихов Третьякова – «Ясныш» и «Путевка».

Осенью 1922 г. Третьяков вместе с семьей переезжает в Москву. Практически сразу получает должность заведующего репертуаром в Первом рабочем театре Московского Пролеткульта, где сотрудничает с Сергеем Эйзенштейном. В течение 1923 года было поставлено три его пьесы: «Мудрец» (переработка комедии Островского «На всякого мудреца довольно простоты»), «Слышишь, Москва?» и «Противогазы». В том же году Всеволод Мейерхольд поставил спектакль «Земля дыбом».  

Помимо работы в театре Третьяков продолжает заниматься поэзией: в первые московские годы у него выходят сборники «Октябревичи», «Итого». «Октябревичами» поэт называл молодежь, причем не только советскую, но и немецких юношей и девушек (стихотворение «Молодая гвардия»). Вместе с Маяковским он пишет агитационные стихи, например, «Рассказ про Клима из черноземных мест, про сельскохозяйственную выставку и Резинотрест» (1923). Третьяков стал одним из основателей творческой группы «ЛЕФ» и одноименного журнала, для которого он писал программные статьи.

В 1924 году Третьяков переезжает в Пекин, куда его пригласили преподавать русскую литературу. За полтора года поэт постарался как можно глубже погрузиться в культуру страны, посещая местные театры и изучая литературу. Творческим итогом этого периода стали поэма «Рычи, Китай!» и одноименная пьеса, которая по его возвращении была поставлена в театре имени Мейерхольда (ТиМ). Постановка имела колоссальный успех, и пьеса была переведена на многие языки, включая английский, китайский и японский.  

Вернувшись в Москву, Третьяков начинает работать в кино, получив должность заместителя председателя художественного совета Первой московской киностудии. Участвует в создании фильма Эйзенштейна «Броненосец “Потемкин”» (делает титры) и пишет сценарии для документальных фильмов про Китай. В 1927 году поступил на службу в Госкинпром Грузии, написал сценарий для фильма «Соль Сванетии». В последующие годы также был автором сценариев «Элисо» (1928) и «Хабарда» (1930).  

В конце 1920-х годов Третьяков также пишет прозу и публицистику. В 1927 году выходит сборник публицистических рассказов о Китае «Чжун-Го». В этом же году Маяковский возобновляет деятельность своего журнала под названием «Новый ЛЕФ»; Третьяков снова входит в редакторскую коллегию. Однако проект просуществовал недолго: уже в августе 1928 Маяковский покидает свой пост, и именно Третьяков на последние пять месяцев становится главным редактором. В ноябре 1927 года была написана автобиография «Биография моего стиха», которая вошла в сборник Алексея Крученых «15 лет русского футуризма». В 1929 полемические статьи Третьякова вошли в сборник «Литература факта», а затем был вышел последний стихотворный сборник автора «Речевик».  

Во второй половине 1920-х годов Третьяков серьезно обращается к детской литературе. Наиболее удачным его сочинением стал цикл стихотворений «Самозвери», опубликованный в 1926 году в журнале «Пионер». Тогда же возникла идея выпуска отдельной книги. В качестве иллюстраторов автор пригласил Александра Родченко и его супругу Варвару Степанову. Она склеила бумажные фигурки животных из геометрических фигур, а сам Родченко выполнил фотографии. Таким образом, книга стала еще и пособием по созданию простых и красивых игрушек. Книга была анонсирована в журнале «Новый ЛЕФ» в 1927 году, но так и не увидела свет ввиду нехватки денег на печать. Другая детская книга – «Пашка и папашка», была выпущена издательством «Молодая гвардия» в 1926 году. История юного героя, перевоспитывающего отца-нэпмана, была проиллюстрирована Самуилом Адливанкиным.

Многие свои произведения на тему Китая Третьяков адресует детско-подростковой аудитории, причем это преимущественно «литература факта» и публицистические очерки. В 1927 году в Госиздате выходит агитационная поэма «Ли-Ян упрям». В том же году в журнале «Пионер» – очерки «Ребячий интернационал» (№ 2), «Пять китаев» (№ 7), повесть, написанная по беседам автора со студентом Пекинского университета, «Детство Дэн Ши-хуа» (1928, № 4. С. 2–6; № 5. С. 3–5.; № 6. С. 1–5; первое отдельное издание – 1930, с датой авторского предисловия – 15 ноября 1928 года). В газете «Пионерская правда» – – очерк «Пекин (фрагмент книги очерков о современном Китае «Чжунго»)» (1928, № 59 (202)), статья «Как писать очерк» (1929, № 49(307)), главы из повести под названием «Маленький Дэн (из биографии китайского студента) (1928, №№ 64(207) – 77(220)).

Огромное влияние на жизнь и творчество Третьякова оказала смерть Маяковского. Он полностью погружается в работу, практически отказываясь от поэзии и драматургии в пользу журналистики, к которой уже переходил на рубеже 1920–1930-х (книга о коллективизации «Вызов : Колхозные очерки», 1930). В конце года Третьяков едет в Германию с докладом о советской литературе. Там он знакомится с выдающимися деятелями культуры: Б. Брехтом, Э. Пискатором, Д. Хартфильдом и другими. Впоследствии Третьяков напишет о них книгу литературных портретов «Люди одного костра» (1936). Одним из первых он переводил произведения Брехта на русский язык.  

Вернувшись в Москву, Третьяков выпускает еще одну книгу колхозных очерков «Тысяча и один трудодень» (1934). В 1934–1935 годах он работал в русской и немецкой редакциях журнала «Интернациональная литература». В августе 1934 года участвовал в работе Первого съезда советских писателей, на котором выступил с докладом о международном сотрудничестве авторов. После съезда сопровождал в поездках по стране иностранных писателей, в том числе Б. Брехта. В 1935 г. сам посетил Чехословакию, воспоминания об этой поездке легли в основу книги «Страна-перекресток» (1937) – последней опубликованной работы писателя.  

Летом рокового 1937 года Третьяков ложится в Кремлевскую больницу с нервным расстройством. 26 июля его арестовывают прямо в больнице. 10 сентября Сергей Третьяков был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного Суда. Незадолго до того он дал признательные показания в шпионаже в пользу Японии с 1924 г. А 5 ноября была арестована жена Третьякова – Ольга Викторовна. Она провела в лагерях более девяти лет. Вернувшись в 1954 году в Москву, она начала восстанавливать литературный архив мужа, произведения которого в течение почти двадцати лет хранились в спецхране библиотек. В феврале 1956 года Ольга Викторовна добилась полной реабилитации Сергея Третьякова.